О стукачах и стуке
Oct. 19th, 2002 07:06 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
igorborПосмотрел на дискуссию, связанную с юзером olshansky и пр. пр. пр. (ссылку не даю просто по лени), пожал плечами и задумался - ну ладно, оставив в стороне привитую нам нелюбовь к стукачам и стукачовым организациям, если просто попробовать разобраться с холодной головой - ведь не все же так просто? То есть, с одной стороны, стукачей мы однозначно не любим, это да. Но с другой стороны, можно привести массу примеров, когда просто не стукнуть нельзя (можно вместо слова "стукнуть" использовать другие термины, если угодно - но опять же, лень думать). Точно так же, конечно, как можно придумать и обратные примеры.
Размышляя на эту тему, я вспомнил рассказ моего деда о том, как его отца, моего прадеда, лишили прав и собирались раскулачивать.
У прадеда моего было 9 детей, из них, кажется, 5 мужиков - и, соответственно, хозяйство было крепким. И году в двадцать каком-то прадеда пришли раскулачивать. То есть сначала признали лишенцем, а потом собрались раскулачивать. Дед, которому в то время было уже под 20, достаточно хорошо понимал, что это означает. Я хорошо помню, как он рассказывал мне эту историю.
"Я пришел к председателю колхоза. Председателем был тогда *** (дед называл его по фамилии - он вообще до самой смерти помнил по именам и фамилиям, по-моему, всех соседей с 1912 года, но я, к сожалению, такой памятью не обладаю и фамилию председателя не помню). Я пришел и говорю ему - ***, что же ты делаешь? ты что, с ума сошел? Ой, Гриша, говорит он мне, я ничего не могу сделать. А я же знаю, что он врет. Слушай, говорю я ему, а кто написал про отца бумагу в город? Ой, говорит он мне, Гриша, я не знаю, чтоб я так жил. Я говорю ему тогда: слушай меня сюда. Я же никому не говорю, что у тебя была фабрика до революции. Не трогай отца.
Приезжаю через неделю из города - и вижу, наш дом заколочен, а отец с детьми сидит на улице на земле. Я ему говорю - что случилось? а он мне отвечает, что приходили из правления, дом опечатали и ничего из вещей взять не разрешили, а за нами утром придет машина.
Тогда я пошел к соседу. Я сказал ему - председатель не хочет понимать по-хорошему ( я тогда еще не знал о Крестном Отце, когда слышал эту историю от деда). Я сказал соседу - ты же работал на фабрике у него до революции? ты же помнишь, каким он был куркулем? Разве это мой отец кулак - это же он сам кулак! Разве это правильно, что отца моего, который всю жизнь работал, как вол, утром вместе с детьми увезут на грузовике? Ты подпишешь бумагу? Сосед сказал - да, Гриша, для твоего отца я подпишу бумагу.
Я сел на коня и поскакал в город с бумагой. 20 человек ее подписали, что председатель до революции имел фабрику и завод, что у него работали батраки, что он был буржуем, что он это скрыл, когда поступал в партию. Все это знали, просто молчали, потому что не хотели говорить. Но когда он стал раскулачивать моего отца, все подписали бумагу. Я прискакал в город с бумагой и отдал ее, а сам поскакал обратно и увел отца с улицы к соседу. Я сорвал пломбы с дверей, но не стал заходить в дом, мы переночевали у соседей. Я сказал отцу, чтобы они уехали из местечка на несколько дней, и всем сказал, что он уехал к брату в гости на неделю, а потом чтобы он вернулся как ни в чем не бывало. а утром пришла машина из города и председателя увезли."
Я был воспитан в убеждении, что доносить - плохо. С другой стороны, я очень любил и люблю деда и верил ему безгранично. Поэтому я только спросил: "Деда, а никак по-другому нельзя было?" "Нет,-сказал мне дед,-есть люди, которые не понимают по-хорошему".
Конечно, это все не имеет абсолютно никакого отношения к истории с юзером olshansky и стукнувшим на него не помню кем.
Размышляя на эту тему, я вспомнил рассказ моего деда о том, как его отца, моего прадеда, лишили прав и собирались раскулачивать.
У прадеда моего было 9 детей, из них, кажется, 5 мужиков - и, соответственно, хозяйство было крепким. И году в двадцать каком-то прадеда пришли раскулачивать. То есть сначала признали лишенцем, а потом собрались раскулачивать. Дед, которому в то время было уже под 20, достаточно хорошо понимал, что это означает. Я хорошо помню, как он рассказывал мне эту историю.
"Я пришел к председателю колхоза. Председателем был тогда *** (дед называл его по фамилии - он вообще до самой смерти помнил по именам и фамилиям, по-моему, всех соседей с 1912 года, но я, к сожалению, такой памятью не обладаю и фамилию председателя не помню). Я пришел и говорю ему - ***, что же ты делаешь? ты что, с ума сошел? Ой, Гриша, говорит он мне, я ничего не могу сделать. А я же знаю, что он врет. Слушай, говорю я ему, а кто написал про отца бумагу в город? Ой, говорит он мне, Гриша, я не знаю, чтоб я так жил. Я говорю ему тогда: слушай меня сюда. Я же никому не говорю, что у тебя была фабрика до революции. Не трогай отца.
Приезжаю через неделю из города - и вижу, наш дом заколочен, а отец с детьми сидит на улице на земле. Я ему говорю - что случилось? а он мне отвечает, что приходили из правления, дом опечатали и ничего из вещей взять не разрешили, а за нами утром придет машина.
Тогда я пошел к соседу. Я сказал ему - председатель не хочет понимать по-хорошему ( я тогда еще не знал о Крестном Отце, когда слышал эту историю от деда). Я сказал соседу - ты же работал на фабрике у него до революции? ты же помнишь, каким он был куркулем? Разве это мой отец кулак - это же он сам кулак! Разве это правильно, что отца моего, который всю жизнь работал, как вол, утром вместе с детьми увезут на грузовике? Ты подпишешь бумагу? Сосед сказал - да, Гриша, для твоего отца я подпишу бумагу.
Я сел на коня и поскакал в город с бумагой. 20 человек ее подписали, что председатель до революции имел фабрику и завод, что у него работали батраки, что он был буржуем, что он это скрыл, когда поступал в партию. Все это знали, просто молчали, потому что не хотели говорить. Но когда он стал раскулачивать моего отца, все подписали бумагу. Я прискакал в город с бумагой и отдал ее, а сам поскакал обратно и увел отца с улицы к соседу. Я сорвал пломбы с дверей, но не стал заходить в дом, мы переночевали у соседей. Я сказал отцу, чтобы они уехали из местечка на несколько дней, и всем сказал, что он уехал к брату в гости на неделю, а потом чтобы он вернулся как ни в чем не бывало. а утром пришла машина из города и председателя увезли."
Я был воспитан в убеждении, что доносить - плохо. С другой стороны, я очень любил и люблю деда и верил ему безгранично. Поэтому я только спросил: "Деда, а никак по-другому нельзя было?" "Нет,-сказал мне дед,-есть люди, которые не понимают по-хорошему".
Конечно, это все не имеет абсолютно никакого отношения к истории с юзером olshansky и стукнувшим на него не помню кем.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2002-10-20 06:42 am (UTC)Судя по тому, что никаких ужасных последствий у меня в памяти не отложилось - скорее всего, до меня очередь на том уроке не дошла... а учительницу ту я все равно не любил. Она, по-моему, была просто дура.
no subject
Date: 2002-10-20 02:40 pm (UTC)Ведь все дети прекрасно понимали, какой ответ требуется.